Он вернулся за своим… но было уже поздно
Татьяна уже собиралась ложиться спать, когда раздался резкий звонок в дверь. На пороге стоял человек, которого она больше не ждала.
— Это ты? — удивлённо выдохнула она, распахивая дверь шире.
Перед ней стоял её бывший муж — Сергей Морозов. Тот самый, что полтора года назад ушёл, хлопнув дверью, бросив всё ради молодой аспирантки из института.
— Я, — усмехнулся он. — Впустишь? Всё-таки я здесь не чужой.
Татьяна шагнула в сторону. Что бы он ни задумал, от разговора не увернуться.
— У меня к тебе делёж. Думаю, ты не откажешься, — с хитрой ухмылкой начал Сергей, плюхаясь на старый диван, будто и не ушёл никогда.
Татьяна молчала. И с каждым его словом глаза её округлялись всё больше. Продать квартиру, где она жила с дочерью после его ухода, чтобы ему было на что купить новую «брежневку» в спальном районе? Ту самую, от которой он отказался, размахивая благородством, словно флагом.
— Ты сам сказал, что не претендуешь на жильё. Ушёл — значит, оставил, — напомнила она тихо.
— Тогда был под каблуком у страсти, — отмахнулся он. — А теперь времена другие.
Татьяна тяжело вздохнула. Перед ней сидел уже не тот Сергей, которого она когда-то любила. Этот человек стал чужим, нервным, жадным до чужого. Он давил, угрожал, играл на жалости.
— Я ничего продавать не собираюсь, — твёрдо сказала она. — Эта квартира давно не твоя. И даже не Марфы Семеновны. Она оформила дарственную на меня ещё до твоей свадьбы с той… как её… Ленкой.
Сергей вскочил, как ужаленный.
— Ты специально к ней подлизывалась! Пьянствовала с ней за кухонным столом, пока я пропадал на работе! Теперь всё ясно!
— Я ничего не подлизывала. Просто не кинула старую бабку, в отличие от тебя. И да, это её решение. Её воля — не моя.
Сергей носился по комнате, как зверь в загоне. Он просчитался. Пришёл командовать, а уйдёт с носом.
— Ты всегда думала только о себе! — рявкнул он на прощание.
— А ты — трус. Который так и не понял, что такое семья, — спокойно ответила Татьяна. — Иди. И не возвращайся.
Он постоял у двери, будто ждал, что она дрогнет. Но она не дрогнула. Просто захлопнула дверь. Навсегда.
Прислонившись к холодной деревянной створке, Татьяна закрыла глаза. В груди не было ни боли, ни злости. Только лёгкость, будто с неё сняли старый рюкзак с камнями. И вдруг стало ясно — самое интересное только начинается. Жизнь без него. Наконец-то для себя.
