Не могу выносить свою невестку… Что делать? Меня зовут Ольга Смирнова, и живу я в тихом городке Осташкове, что прячется между озёрами и лесами под Тверью. Три года назад умерла моя свекровь — женщина, чей ядовитый язык и вечное недовольство отравляли мне жизнь. Проводив её в последний путь, я дала себе слово: о покойниках — либо хорошо, либо ничего. И ещё поклялась, что, какой бы ни была невестка моего сына, я не стану такой, как она — вечно придирающейся, колкой, превращающей дом в поле боя. Но жизнь, как обычно, проверяет наши намерения на прочность.
Моему единственному сыну, Дмитрию, недавно стукнуло 26. Этой осенью он привёл в дом свою девушку, Лизу. Помня обещание, я встретила её с улыбкой и радушием, решив не замечать того, что могло бы меня задеть. Твердила себе: не стану пристально разглядывать, искать изъяны, лезть с советами. Моя свекровь так поступала — и довела нас до ледяного молчания и многолетней вражды. Я не хочу повторения. Не хочу, чтобы Дима или Лиза бежали от меня, хлопнув дверью. Наоборот, мне в радость налить им утренний чай, зная, что он любит крепкий, а она — с лимоном. В выходные балую их завтраком — сырниками или домашними плюшками, в будни некогда так разгуляться.
После этого стараюсь исчезнуть: то с мужем уезжаю на дачу, то к сестре в гости, то к тётке в Переславль — квасить капусту, варить компот или солить грибы. Пусть молодые поживут своей жизнью. Но недавно случилось нечто, что выбило меня из равновесия. Сначала показалось забавным, но потом меня накрыло волной тревоги. Лиза как-то вечером похвасталась новым свитером, купленным по пути с работы. «Дёшево, да ещё и скидку дали — одна петелька оторвана», — сказала она, сияя. Примерила, покрутилась перед зеркалом — действительно, вещь симпатичная. А в прошлое воскресенье, на Покров, собирались в гости к родне. Я спросила: «Лиза, а почему не наденешь новый свитер?» И тут она смущённо ответила: «Не могу, я не умею пришить пуговицу».
Я не сдержалась. «Да как же так!» — сорвалось у меня, и голос задрожал. Как же? Девушке 23 года, а иголку в руках не держала! Это не просто досадная мелочь — тревожный звоночек. Что дальше? Как она справится с ребёнком, если не может пуговицу пришить? Как будет вести хозяйство, когда жизнь потребует от неё умения и сноровки? Я смотрела на неё, а в голове метались вопросы. В воображении вставали картины: вот она беспомощная перед грубой бытовухой, а мой сын, разочарованный, тащит всё в одиночку. И что мне теперь делать?
Теперь я в растерянности, будто на перекрёстке. Молча взять и пришить ей эту чёртову пуговицу? Показать, как это делается, будто малышке в школе? Или оставить как есть — пусть сама решает, носить вещь недоделанной или закинуть в дальний угол? Не знаю, как поступить. В одном уверена точно: не хочу быть злобной свекровью, вечно ворчащей и лезущей не в своё дело. Видела, как это калечит семьи. Моя свекровь была в этом асессом, а я поклялась не уподобляться ей. Но что делать, когда перед тобой девушка, не знающая элементарного?
Лиза мне не чужая — она выбор моего сына, часть его судьбы. Хочу, чтобы они были счастливы, чтобы в доме царил покой, а не склоки. Но этот случай с пуговицей засел в мозгу, как заноза. Вижу её улыбку, слышу звонкий смех, но за этим — пустота, беспомощность, пугающая меня. Может, я надумываю? Может, это ерунда, не стоящая переживаний? Но что-то шепчет: это только начало. И я перед выбором: молчать, надеясь, что всё образуется, или мягко, по-родственному, помочь ей, не переходя границ. Не хочу обидеть, оттолкнуть, но и оставить как есть не могу. Сердце разрывается между добротой и страхом за будущее сына. Что же делать?
