В нашем тихом городке под Нижним Новгородом жила соседка по имени Людмила Петровна — женщина, к которой никто не оставался равнодушным. Шумная, с искоркой в глазах, она умела расположить к себе любого. Казалось, весь двор ее любил: то пирожком угостит, то шутку меткую бросит. Но стоило переступить порог ее дома, как взгляд упирался в стерильную чистоту: ни соринки, ни лишней вещицы. Как ей это удаётся? — думала я, оглядывая свой заваленный балкон.
— Оленька, солнышко, не найдётся у тебя лейки? У меня цветы сохнут, а моя треснула! — доносилось через забор.
— Дед Иван, ваш грабли не одолжите? Мои совсем зубья погнули! — кричала она через пару домов.
— Тётя Зина, а у вас сахара лишнего нет? Гостей жду, а пирог нечем подсластить! — раздавалось у калитки.
Людмила Петровна была как вихрь: вечно что-то таскала у соседей. То у одних возьмёт соковыжималку, то у других утюг на часок, то у третьих — форму для выпечки. И так без конца. Люди не отказывали — ведь она возвращала всё в идеальном состоянии, даже лучше, чем брала. Но это вечное попрошайство вызывало вопросы. Неужели у неё вообще ничего своего нет?
Однажды я не выдержала:
— Люда, а что вы в моей соковыжималке давили?
— О, яблочки для компота! — воскликнула она с радостью. — Свои, с дачи, сладкие-пресладкие! В магазине таких не найти.
— Ну понятно, — пробормотала я, чувствуя, как внутри закипается. — А я теперь апельсины давить буду? Всё яблочным духом пропахло! То ли ждать, пока выветрится, то ли компот с цитрусовым ароматом варить… — попыталась съязвить, хотя настроение было не до шуток.
— Ха! Вот это поворот! — рассмеялась Людмила Петровна. — Попробуй, может, новый рецепт родится!
Но если с соковыжималкой я ещё как-то смирилась, то с лопатой вышла настоящая история. Я полгода искала свою, синюю, с жёлтой ручкой — в глаза бросается. И вдруг вижу: Людка копает грядки с моей лопатой! Оказалось, она взяла её ещё прошлой осенью, а теперь уже май на дворе.
— Людмила Петровна, это не моя лопата? — спросила я, скрепя сердце.
— Ах, точно твоя! — ответила она без тени неловкости. — Забирай, я уж думала, ты про неё и не вспомнишь.
Соседи перешёптывались, не понимая, в чём подвох. Неужели у неё дома пусто, как в амбаре после жатвы? Почему она вечно что-то просит? Я напрямую спросила её, и ответ меня огорошил:
— Зачем мне захламлять квартиру? — пожала плечами Людка. — Торт пеку раз в году — зачем мне форма? Возьму у тёти Гали. Красить забор? Грабли у деда Ивана спрошу, зачем тратиться? Всё равно вещь копеечная, а место экономится.
Вот и разгадка её идеального порядка! Она сознательно избегала лишних вещей, превращая соседей в живой склад. Философия её была проста: зачем покупать, если можно одолжить?
И теперь я не знаю: то ли восхищаться её смекалкой, то ли возмущаться. С одной стороны, не вредит никому, всё возвращает в срок. С другой — разве это честно? Ведь если все так жить начнут, кому тогда что-то принадлежать будет?
Так что же правильнее: хранить своё или жить на всём готовом? Вопрос, на который каждый отвечает сам. Но одно ясно точно: бережливость — это хорошо, а вот пользоваться добротой других — уже перебор.
