«Она просто задремала»: как моя свекровь чуть не погубила внучку и даже не осознала этого
С тех пор, как это произошло, я больше не мог спокойно оставлять ребёнка со свекровью. Даже спустя годы, когда, казалось бы, время должно было стереть все подробности, я помню каждую мелочь той страшной минуты. Ведь моя трёхлетняя дочь могла погибнуть. И всё — из-за чьей-то небрежности, усталости и полного отсутствия внимания.
Дело было в Нижнем Новгороде, в начале весны. Кате только исполнилось три. Она была настоящей непоседой — шустрой, любознательной, как настоящая сорока, лезла во все углы и могла за пять минут устроить в доме настоящий погром. Оставить её одну — значит подписать себе приговор.
Но в тот день выбора у меня не осталось. Нужно было срочно уехать по делам — не больше чем на три часа. Я обзвонила всех, кто мог бы помочь, и последней надеждой стала свекровь, Галина Степановна. Она согласилась. Я примчалась к ней с Катей, вручила список: когда кормить, во что играть, куда не пускать, что убрать подальше. Десять раз повторила: «Не оставляй её одну. Даже на секунду». И уехала.
Но на душе было неспокойно. Телефон молчал. Ни звонков, ни сообщений. Я то и дело поглядывала на экран. Будто что-то подсказывало: возвращайся. Закончив дела раньше, я помчалась обратно.
Открываю дверь. В квартире — тишина. Свет не горит. Сначала подумала: может, на прогулку вышли? Но в прихожей — их верхняя одежда. В гостиной — бабушка дремлет в кресле, в руках раскрытая книга. И больше никого.
Я закричала. Кинулась искать. Распахиваю дверь в спальню — и сердце падает. Шторы сорваны, лежат на полу, порванные в клочья. Карниз рядом, острый, как нож. А в углу — Катя. Маленькая, испуганная, с огромным синяком под глазом. Сидит, молчит, качает куклу.
Я бросилась к ней. Руки трясутся, голос прерывается. Дальше — как в тумане. Как вызывала скорую, как врачи осматривали голову, как она жаловалась на тошноту. Сотрясения, слава Богу, не было. Только ушиб. Но и этого хватило, чтобы я навсегда запомнила: нет, больше никогда.
А свекровь… Очнулась, только когда приехали врачи. Встала, сонная, и первое, что сказала — было не про ребёнка:
— Шторы… Ну за что она их… они же шёлковые были…
Я не ответила. Мне было наплевать на шторы. На стены. На всё. Лишь бы с дочкой было всё в порядке.
Прошли годы. Галины Степановны уже нет в живых. А Катя выросла. Сейчас учится в мединституте, хочет стать детским врачом. Но когда я слышу, как кто-то говорит: «Да ничего страшного — оставлю с бабушкой, она же поспит пару часов», — у меня внутри всё сжимается.
Нет, бабушки бывают разные. Кто-то нянчит внуков, как зеницу ока. А кто-то — просто устаёт. Забывает. Или думает, что ничего не случится. Но иногда одна минута сна может обернуться бедой на всю жизнь.
А у вас? Доверяете ли вы ребёнка родным без страха в сердце? Или вам, как и мне, довелось пережить момент, когда всё висело на волоске?
