— Девочки, чай допиваете — и по домам, пацанам завтра в садик к восьми, — сказал Дмитрий, глядя не на Светлану, а куда-то в сторону.
— Конечно, — кивнула она, придвинув к себе кружку. — Мы тихо посидим, не мешая.
Он постоял пару секунд, нервно постучал по косяку и ушёл. От этого короткого разговора внутри у Светланы всё оборвалось, будто осенний лист, сорванный ветром.
Женщина торопливо сделала глоток. Кухня пахла молоком, манной кашей и детским кремом. Когда-то здесь витал аромат кофе и отцовского «Шипра». Тогда это был её дом. Теперь — чужой.
— Не сердись на него, — шёпотом сказала сестра, убирая со стола. — Он просто вымотался.
Светлана сделала вид, будто её заинтересовала трещинка на кафеле.
— Он всегда уставший, когда я рядом.
— Ну он просто отвык…
— Я ведь не чужая, Надь. Хотя бы не смотреть бы волком.
Надежда вздохнула.
— Он просто… любит порядок. Всё по расписанию, всё на своих местах. А тут — другая женщина в доме…
— Я не «другая», я твоя сестра. Или уже нет?
Тишина затянулась. В спальне тихо закашлял ребёнок.
— Конечно, ты моя сестра. Просто… времена изменились, — неуверенно ответила Надя. — Раньше мы были одной командой. А теперь у меня их будто две.
Светлана усмехнулась.
— Значит, теперь я на скамейке запасных?
— Ты не так поняла…
Но обе знали — так оно и есть.
В детстве у них были колечки из проволоки. Они представляли, будто это магическая связь, как у сестёр из сказки. Двое против целого мира. Родители смеялись, говорили, что они должны всегда быть вместе.
Но родителей не стало слишком быстро.
Сначала ушёл отец, затем — мать. Словно землю выдернули из-под ног. Но они держались, потому что их было двое.
Светлана тогда ещё училась. Надя уже была замужем. Все хлопоты она взяла на себя. Гробы, похороны, бумаги… Хорошо хоть, что некогда было горевать.
Света без споров отдала свою долю квартиры. Она понимала: у сестры своя жизнь. Надежда не стала спекулировать — предложила за долю двести тысяч. Копейки по нынешним меркам, но больше у неё не было. Да ещё и содержала сестру, пока та училась.
После выпуска Светлана уехала в соседний город с Сергеем. Они делили одну комнату и мечты. Но мечты рассыпались, когда он изменил. С разбитым сердцем она вернулась к сестре. Та сама позвала, узнав обо всём.
Но за эти пять лет что-то изменилось.
— Ты уже думала насчёт ипотеки? — как-то спросила Надя будто бы между делом.
— Пока коплю. Где-то через год хватит.
— Хорошо. Главное — своё. Съёмная квартира — всё равно что вокзал, — Надя старалась говорить мягко.
Но слова всё равно обожгли.
— Ну, по сравнению с раскладушкой у вас, вокзал — просто курорт, — попыталась пошутить Светлана.
Сестра улыбнулась, но взгляд был виноватый.
— Я правда рада, что ты рядом, — сказала она позже. — Просто… жизнь сложная. Всё меняется…
— Ага. У кого-то семья, а кому-то — только кошками обзаводиться.
Надя промолчала.
Светлана думала — показалось, усталость, стресс. Но однажды она услышала, как Дмитрий говорит по телефону:
— Да, пока живёт. Скоро съедет. Надеюсь.
И она не выдержала. Переехала в холодную съёмную квартиру. Здесь никто не упрекал, но порой одиночество сводило с ума.
В ноябре Надя написала: «Придёшь к нам на Новый год? Отметим тихо, по-семейному. Как раньше».
Светлана перечитывала сообщение снова и снова. Оно согревало, будто возвращало её в чью-то жизнь. «Не всё потеряно. Встречу Новый год с семьёй, как люди», — подумала она.
Стало легче. Она заранее прикидывала, что приготовить, какие подарки купить племянникам. Новый год всегда был для неё началом, единственным настоящим праздником. Каждый раз она ждала, что в этот раз всё начнётся заново.
…За неделю до праздника Светлана решила уточнить детали. Позвонила, чтобы услышать голос сестры.
— Привет, Надь. Как ты?
— Привет. Бегаю, но ничего. Ты что-то хотела?
— Да, про Новый год. Во сколько приходить? Что взять? Могу салат сделать или пирог.
Пауза. Та самая, после которой обычно говорят что-то неприятное.
— Слушай, у нас планы немного поменялись. Будем отмечать с друзьями, семьями. У всех дети, мужья… Ну, ты понимаешь. Чтобы никому не было неловко…
— Неловко? — переспросила Светлана, хотя уже всё поняла.
— Ну да, ты ведь теперь… — Надя запнулась. — Ты одна, а все парами. Вот Катя с мужем, Лера — с Сашей и дочкой. Помнишь Леру?
— Конечно. Она у меня на свадьбе была. Как-то оставляла у меня кошку.
— Ну вот. Подумали, если ты придёшь одна, будет как-то… странно. Неудобно. Ты же понимаешь…
Светлана села, чтобы не упасть.
— На Рождество соберёмся по-другому, — заторопилась Надя. — Только мы, Дмитрий и дети. Без гостей. Тогда посидим спокойно. Ладно?
Светлана фальшиво улыбнулась.
— Значит, по праздникам я теперь отдельно? Не вписываюсь в статус?
— Ну Свет, — вздохнула Надя. — Ты знаешь, дело не во мне. Просто так проще. Не хочу никого ставить в неловкое положение. Все хотят праздника без проблем.
— А я теперь проблема?
Надя молчала. Ответа не последовало.
— Понятно. С наступающим, — сказала Светлана и положила трубку.
Она долго стояла на балконе, вцепившись в перила. Пальцы немели от холода, но ей было плевать. Лучше холод, чем пустота.
Вспомнился их первый Новый год с Сергеем. Они пекли блины, но половина сгорела, половина порвалась. Зато ночью слепили снеговика и вырезали на нём имена.
Тогда им было плевать, что денег хватает только на аренду. Богатство мерялось смехом и тёплыми вечерами. Потом, когда появились деньги, их «вместе» рассыпалось.
— Я встретил другую. Давно. Прости, — сказал он однажды.
И ушёл, хВпервые за долгое время Светлана почувствовала, что с этого момента, пусть и не с семьёй, но её жизнь всё-таки начинается с чистого листа.
