Меня зовут Алевтина. Я выросла без матери — она ушла из жизни, когда я была еще совсем крохой. Меня поднимал отец, в одиночку, без новой жены, отдавая всю свою любовь и заботу. Мы жили в деревне под Тулой, в просторном, но ветхом доме, который вечно требовал ремонта, а денег на него не было. Отец старался изо всех сил, чтобы я ни в чем не знала нужды, но деревенская жизнь всегда была трудной.
После школы я уехала в Тулу, поступила в техникум, потом нашла работу. Мечтала о новой жизни, о городе, и не думала, что вернусь в родные места. Но судьба распорядилась иначе. Три года назад я вышла замуж за Геннадия, а вскоре после свадьбы мой отец умер. Как единственная дочь, я унаследовала его дом. Мы с Геной тогда снимали квартиру в городе, и аренда съедала почти все наши деньги. После смерти отца мы решили перебраться в деревню — до Тулы было всего двадцать километров, можно было ездить на работу. А сэкономленные на жилье рубли хотели вложить в ремонт.
К моему удивлению, с нами в деревню захоте переехать и свекровь, Галина Степановна. Я не возражала: раньше у нас с ней были ровные, почти идеальные отношения. Казалось, ее присутствие только скрепит нашу семью. Как же я ошиблась! Это решение стало началом настоящего ада.
Не знаю, что случилось, но Галину Степановну будто подменили. Из доброй и мудрой женщины она превратилась в тень, которая лезла в каждый наш шаг. Придиралась ко всему: то я плохо варю борщ, то неправильно стелю постель, то не так храню одежду. Наши разговоры с Геной она прерывала своими «мудрыми» наставлениями, указывая, как нам хозяйствовать, тратить деньги и вообще жить. Я чувствовала себя лишней в собственном доме, будто незваная гостья, которую терпят из жалости.
А потом началось нечто невозможное. Свекровь стала намекать, что «отберет» мой дом, если я не стану ее слушаться. Мой дом! Наследство моего отца, который всю жизнь пахал ради меня! Я остолбенела от такой наглости. Напряжение росло, и однажды мы с ней поругались так, что соседи слышали. Это произошло при Гене, но он, к моему ужасу, даже слова не вставил в мою защиту. Просто стоял и молчал, пока его мать поливала меня грязью. Это молчание ранило больше всего.
Я терпела месяцами, надеясь, что все образуется. Но скандалы с Галиной Степановной отравляли нашу жизнь. Мы начали ссориться и с Геной, хотя до ее приезда жили как голубки. Я чувствовала, что теряю не только дом, но и семью. И вот однажды свекровь уехала на неделю к брату в город. Эта неделя дала мне время одуматься. Я поняла: так больше нельзя.
Я решилась на крайние меры. Купила новый замок, сменила его на двери и вызвала Гену на разговор. Голос дрожал, но я сказала твердо:
— Гена, если ты любишь меня и ценишь нашу семью, выбор за тобой. Я больше не могу жить с твоей матерью под одной крышей. Она нас губит. У нее своя квартира в Туле — пусть возвращается туда. Я знаю, ты хочешь быть хорошим сыном, но твоя мать перешла все границы. Решай: я или она.
Я ждала возражений, но Гена, к моему удивлению, кивнул. Он признался, что тоже устал от вечных драм. Когда Галина Степановна вернулась, мы были дома, но дверь не открыли. Она звонила Гене, требовала объяснений, но он лишь сухо ответил, что ничего не знает. Потом она названиНо я уже выключила телефон и ушла в дальнюю комнату, где не слышно было ее криков, а через час наступила тишина, и только ветер за окном шептал о том, что все кончено.
