Любовь, обменянная на щи
— Иван, я заказала суши, — крикнула Лидия с кухни, заглядывая в пустой холодильник.
— Опять? — голос Ивана был тяжёлым, как ноябрьский туман. — Может, просто картошку пожарим?
Лидия замерла, её пальцы сжали ручку холодильника.
— Мы и так едим «просто картошку» всю неделю.
Иван промолчал, лишь вздохнул устало. На столе стояла одинокая бутылка кетчупа, рядом — смятая упаковка от вчерашних пельменей.
Лидия давно перестала оправдываться за своё равнодушие к готовке. Работа поглощала её: отчёты, звонки, бесконечные дедлайны. Иван ворчал, но не настаивал.
Пока в их жизни не появилась Татьяна.
Таня была подругой Лиды ещё со школы. Разведённая, одинокая, с золотыми руками. Она готовила так, будто её блюда могли покорить даже самого привередливого гурмана. Вареники с идеальным тестом, соусы, от которых сводило скулы, мясо, тающее во рту, и соленья, пропитанные ароматами специй, о которых Лидия даже не подозревала.
Сначала они приходили к Тане вместе. Лидия потягивала чай, Таня колдовала у плиты, а Иван ел с таким наслаждением, что, казалось, забыл, кто сидит рядом.
Потом начались странности.
— У тебя пятно на рубашке! — заметила Лидия, прищурившись.
— Да это у Таньки был, — беспечно бросил Иван. — Она такие щи сварила — просто за уши не оттащишь!
— Без меня?
— Она меня позвала. Сказала, сделала мужской вариант — с салом, без всякой капусты.
С каждым визитом к Тане Иван возвращался всё более… довольным.
— Она не только вкусно готовит, — говорил он с лёгкой улыбкой, — она слушает. У неё тепло. Там хочется остаться.
Слово «тепло» резало Лидию, как нож. Оно ранило сильнее, чем «вкусно».
Однажды он вернулся за полночь. От него пахло домашним самогоном и укропом. Он не извинился — просто прошёл в спальню и лёг.
Через три дня он остановился в прихожей с сумкой в руках.
— Лид… я ухожу.
— Куда? — её голос дрогнул.
— К Тане.
Лидия застыла, сердце сжалось, будто его перетянули поясом.
— У неё… уютно, — продолжил Иван, глядя в пол. — Там домашняя еда, а не доставка. Она не пилит, не командует. Она — женщина, а не начальник цеха. С тобой я будто на планерке. И я устал от твоих салатов из ларька.
Лидия выпрямилась, её глаза сверкнули.
— Уходи. Но назад не жди.
— Не думал, что ты так легко отпустишь, — бросил он, хлопнув дверью.
—
В первый день Лидия заказала три пиццы. Съела по кусочку и выбросила остальное. На второй день лежала в старом халате, уставившись в потолок. На третий — пошла в магазин и купила продукты с незнакомыми названиями: «тимьян», «фета», «оливковое масло».
Она открыла видео: «Борщ для чайников». Усмехнулась, но слеза скатилась по щеке, оставив мокрый след. Лидия училась. Ошибалась. Жгла пальцы. Пересаливала. Выбрасывала. Пробовала снова.
Через месяц она записала первое видео. В кадре — женщина с уставшим лицом, держащая подгоревшую кулебяку. Название: «Муж ушёл, потому что я не умела печь».
Подписчики появились внезапно. Комментарии сыпались:
«Ты настоящая, без фальши».
«Держись, у тебя всё получится!»
Лидия ожила. Медленно, но верно. Через полгода у неё было 400 тысяч подписчиков. Через девять месяцев — 700 тысяч. Через год — собственная кулинарная студия и линия специй с её именем на этикетке.
Однажды, выходя со съёмок, она заметила знакомую фигуру. Иван. В дорогом, но помятом пиджаке, с потухшим взглядом.
— Привет, — сказал он, неуверенно улыбнувшись. — Ты изменилась.
— Да. И не только внешне, — ответила Лидия, скрестив руки.
— Тебя теперь везде крутят. Даже моя мать печёт твои блины.
— Мать, которая говорила, что я не умею держать сковородку?
— Теперь хвалит: «Лида — молодец, научилась».
Лидия усмехнулась.
— Удивительно, как борщ может изменить мнение свекрови.
Иван помялся, затем выпрямился.
— Я подумал… может, попробуем снова?
Лидия рассмеялась — громко, искренне, до слёз.
— Ты серьёзно?
— Я не за щами пришёл, — сказал он, глядя в пол. — Мы могли бы быть вместе. Ты стала той, кем должна была быть. Я всегда знал, что в тебе есть огонь.
Лидия шагнула ближе, её глаза горели.
— Ты даёшь *мне* шанс? — голос её был холоден, как февральский ветер. — Ты прав, я изменилась. Но я больше не нуждаюсь в твоей оценке.
Он вздрогнул, будто от удара.
— Лид, я…
— Ты ушёл туда, где «теплее». А я стала сильнее. Мне не нужен тот, кто бросил меня из-за миски щей.
Иван открыл рот, но слов не нашёл. Развернулся и ушёл, его плечи ссутулились, будто под тяжестью.
—
Через час Лидия включила камеру.
— Привет, друзья! Сегодня готовим «Пельмени своей судьбы». Без гарнира из прошлого. Готовьте с душой — для себя, для тех, кто вас ценит.
Трансляция била рекорды. Лидия готовила, рассказывала о падениях, о взлётах, о том, как научилась любить себя. Она вдохновляла, поддерживала, открывала глаза тысячам.
Выключив свет, она посмотрела в тёмное окно. В отражении — женщина с гордой осанкой, в пёстром фартуке, с глазами, полными огня. Аромат свежеиспечённого хлеба наполнял дом. Но теперь она готовила не ради чужого одобрения.
Её счастье больше не зависело от мужчины.
—
Эта история случилась в тихом городке на Волге, где Лидия искала себя и нашла счастье в любви к себе и своему делу.
