«Он теперь с наш»: как я узнала о ребёнке, когда уже не было пути назад
Когда Светлана вернулась с работы, уставшая как загнанная лошадь, и вползла на пятый этаж старой хрущёвки в Нижнем Новгороде, она даже подумать не могла, что её ждёт. В руках — тяжёлые пакеты с продуктами, и от неожиданности она чуть не рассыпала всё по полу.
— Света, это Костя. Ему восемь. Теперь он будет жить с нами. Костя, иди в комнату, а я поговорю с тётей Светой, — заявил её муж Игорь так буднично, будто сообщал о замене сломанного чайника.
Она молча поставила пакеты, сняла сапоги, прошла в ванную, умыла лицо и только тогда выдавила:
— Ты хотя бы мог предупредить?
— Да я сам не знал, как подступиться. Всё вышло неожиданно, как снежный ком в июле…
— Я не про это. Почему не сказал, что у нас теперь ребёнок?! Хотя бы печенье купила бы, книжку какую-нибудь…
— Так ты… не против?
— А что толку злиться? Поезд ушёл. Ладно, разбери продукты, а я познакомлюсь с новосёлом.
Светлана зашла в комнату, где сидел мальчишка — худенький, с испуганными глазами, как у зайца перед волком. Она присела рядом, и вдруг память вытащила наружу то, что она годами прятала глубоко внутри…
— Алёна, это Света. Моя дочь от первого брака. Теперь она будет жить с нами.
— Ты совсем рехнулся? Нам своих-то трое ртов хватает! Пусть идёт туда, где её мамка — в землю!
— Её мать умерла. Она моя кровь. Ей некуда больше податься…
— Детдом — её место. Не смей оставлять её здесь!
Света слышала всё это своими ушами. Мачеха вышвырнула её, как надоевшую кошку. Отец не смог за неё заступиться. В итоге — детдом. И как ни странно, там было тише, чем в «родном» доме.
А теперь — новый виток. Но на этот раз всё иначе.
— Привет, Костя. Я Света. Хочешь блинов с вареньем?
Мальчик еле кивнул, всё ещё напряжённый. Но через полчаса уплетал блины так, будто до этого питался только хлебом и водой. После ужина Игорь усадил Костю перед мультиками, а сам сел рядом с женой.
— Его мать из Иванова. Вернее, была. Теперь её след простыл. Подкинула его к бабушке, записку оставила: «Уезжаю за счастьем, не ищите».
— И ты хочешь, чтобы он остался с нами?
— Да. Но только если ты согласна…
— Я согласна. Но всё официально. Не хочу, чтобы он потом чувствовал себя временным гостем.
Когда Света рассказала подругам, те ахнули:
— Ты в своём уме? Тебе всего 23! Денег — кот наплакал, своих детей нет! Пусть его усыновит кто-то побогаче, не губи свою жизнь!
Но Света не слушала. Что-то внутри шептало: он — её судьба. Может, отражение её прошлого. А может — шанс сделать то, что когда-то не сделали для неё.
С её педагогическим образованием она быстро подтянула Костю в учёбе. Он постепенно оттаял, начал смеяться, доверять. Через три года у Светы и Игоря родилась дочь — Машенька. Ещё через пять — сын Ваня. Костя любил их по-настоящему, без намёка на ревность.
Сейчас Косте двадцать три. Он заканчивает педуниверситет, станет учителем — как Света. Снимает комнату рядом, но каждые выходные приходит домой. Возится с Машей и Ваней, как старший брат. А Света смотрит на него и шепчет мужу:
— Наш сын. Пусть не по крови — но по духу.
Она боялась одного: что когда-нибудь объявится его мать. Попытается забрать. Или просто ранить. Но с самого начала учила Костю:
— Кто бы ни пришёл в твою жизнь — держи голову высоко. Не предавай себя.
Люди, как Света, — редкость. Она не совершала подвиг, не спасала планету. Но она спасла одного мальчишку. А для него — это была вся вселенная.
